А. Умурзакова: Анализ деструктивной идеологии ИГ “Хорасан”

В современном геополитическом ландшафте немногие организации вызывают столь острые дискуссии, как «Вилаят Хорасан», более известная как ИГ-Хорасан (далее – ИГ-Х).

Эта международная террористическая организация, заявившая о себе в 2015 году, стала предметом интенсивных дебатов среди экспертов, политиков и общественности. Некоторые склонны рассматривать ИГ-Х как инструмент в руках глобальных игроков, своего рода «пугало», созданное для оправдания геополитических амбиций. Другие видят в нем реальную и серьезную угрозу региональной и глобальной безопасности.

Как религиовед, специализирующийся на изучении экстремистских течений в исламе, я предлагаю детальный анализ ИГ-Х, рассматривая эту организацию через призму религиозной идеологии, социальной динамики и исторического контекста.

Название “Хорасан” имеет глубокие исторические корни. Хорасан – историческая область, охватывающая части современного Афганистана, Ирана, Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана. В исламской эсхатологии Хорасан играет особую роль: согласно некоторым хадисам, именно оттуда должны прийти “черные знамена” – армии, которые установят праведный халифат перед концом времен.

Выбор этого названия ИГ-Х не случаен. Он апеллирует к историческим и религиозным чувствам мусульман региона, создавая образ организации как исполнителя древних пророчеств.

ИГ-Х позиционирует себя как филиал “Исламского государства” (ИГИЛ)* в регионе Центральной и Южной Азии. Это связь не просто номинальная – она отражает глубокую идеологическую и организационную преемственность. ИГ-Х разделяет ключевые доктрины ИГ, включая стремление к созданию глобального халифата и крайне жесткую интерпретацию исламского права.

Центральным элементом идеологии ИГ-Х является такфиризм – практика объявления других мусульман неверными (кафирами). Этот аспект их идеологии заслуживает особого внимания, так как он служит основой для оправдания насилия против других мусульман.

Такфиризм ИГ-Х отличается своей крайностью даже на фоне других радикальных групп. Они не только объявляют неверными шиитов (что характерно для многих суннитских экстремистских групп), но и большую часть суннитов, включая членов других джихадистских организаций, которые не разделяют их интерпретацию ислама.

ИГ-Х, как и материнская организация ИГ, имеет сильный апокалиптический элемент в своей идеологии. Они верят, что живут в последние времена перед концом света и что их действия ускоряют приход этого конца. Это верование придает их деятельности ощущение urgency и помогает оправдывать крайнюю жестокость.

Идеология ИГ-Х основана на крайне пуританской интерпретации салафизма. Они стремятся к буквальному толкованию исламских текстов и отвергают любые инновации в религиозной практике. Это приводит к жесткому контролю над повседневной жизнью на подконтрольных им территориях, включая строгие гендерные нормы и запреты на многие формы искусства и развлечений.

ИГ-Х мастерски использует современные технологии для распространения своей идеологии. Их пропагандистская машина производит высококачественные видео, онлайн-журналы и активно использует социальные сети. Особенно примечательно их использование мессенджера Telegram, который обеспечивает относительную анонимность и затрудняет отслеживание коммуникаций.

Пропагандистские материалы ИГ-Х переводятся на множество языков, включая дари, пушту, урду, таджикский, узбекский и русский. Это отражает их стремление привлечь сторонников из разных этнических групп региона.

ИГ-Х проявляет особую изобретательность в таргетировании своей пропаганды. Они обращаются к различным группам, используя специфические для каждой из них нарративы:

1 Образованной молодежи они предлагают видение “чистого” исламского государства как альтернативы коррумпированным светским режимам.

2 Маргинализированным этническим группам они обещают равенство и справедливость в рамках халифата, где национальность не имеет значения.

3 Бывшим членам других экстремистских групп они предлагают более “чистую” и радикальную версию джихада.

ИГ-Х умело эксплуатирует существующие этнические и религиозные конфликты в регионе. Например, они активно вербуют среди уйгуров, апеллируя к их недовольству политикой Китая.

Противостояние между ИГ-Х и Талибаном представляет собой не просто борьбу за власть, но и глубокий идеологический конфликт внутри радикального исламизма.

1 Идеологические различия Национализм vs. Глобализм: Талибан, несмотря на свою радикальность, остается в основном национальным движением, ориентированным на Афганистан. ИГ-Х, напротив, отвергает национальные границы и стремится к глобальному халифату.

2 Отношение к традиционному исламу: Талибан, при всей своей радикальности, опирается на традиционные для Афганистана исламские школы, особенно деобандизм. ИГ-Х отвергает эти традиции как нововведения (бид’а).

3 Апокалиптизм: Хотя Талибан и имеет эсхатологические элементы в своей идеологии, они не столь выражены, как у ИГИЛ-Х. Это влияет на тактику и стратегию обеих групп.

Конфликт между ИГ-Х и Талибаном часто принимает форму религиозных дебатов. ИГ-Х обвиняет Талибан в отступничестве от “истинного” ислама, особенно после того, как Талибан вступил в переговоры с США и другими странами. Талибан, в свою очередь, обвиняет ИГ-Х в нарушении исламских норм ведения войны и в создании раскола (фитна) среди мусульман.

ИГ-Х продемонстрировал способность проводить сложные террористические операции как в Афганистане, так и за его пределами. Теракт в аэропорту Кабула в августе 2021 года и атака на российское посольство в Кабуле в сентябре 2022 года показывают их оперативные возможности. Идеологическая привлекательность Несмотря на жестокость ИГ-Х, их идеология продолжает находить отклик у определенных групп населения. Это особенно заметно среди молодежи, разочарованной в существующих политических и социальных системах. Адаптивность ИГ-Х показал значительную способность к адаптации. После потерь, понесенных в столкновениях с Талибаном и международными силами, они перегруппировались и изменили свою тактику, перейдя к более децентрализованной структуре.

ИГ-Х поддерживает связи с другими филиалами ИГ по всему миру, что потенциально позволяет им обмениваться ресурсами, опытом и боевиками. Заключение ИГ-Хорасан представляет собой сложное явление, которое нельзя свести к простому “пугалу” или инструменту геополитики. Это реальная организация с четкой идеологией, эффективной пропагандой и доказанной способностью к насилию.

Борьба с ИГ-Х требует комплексного подхода, включающего не только военные и правоохранительные меры, но и глубокое понимание религиозных и социальных факторов, способствующих радикализации.

Необходимо:

1.Развивать программы дерадикализации, основанные на глубоком понимании исламской теологии.

2.Поддерживать умеренные религиозные течения и лидеров, способных противостоять радикальной идеологии.

3.Работать над устранением социально-экономических причин, толкающих людей в объятия экстремистов.

4.Улучшать межконфессиональный и межэтнический диалог в регионе.

5.Развивать критическое мышление и медиаграмотность среди молодежи для противодействия онлайн-пропаганде.

Только комплексный подход, учитывающий религиозные, социальные и политические аспекты проблемы, может быть эффективным в долгосрочной перспективе в борьбе с угрозой, представляемой ИГ-Хорасан и подобными ему группировками.

* Террористическая организация, запрещенная в Республике Казахстан